Лидер профсоюзов: то, как в Эстонии обращаются с работниками, никогда не произошло бы на Западе

В связи с увольнением участников забастовки на скотобойне Раквереского мясокомбината Postimees поинтересовался у Пеэпа Петерсона, возможна ли такая практика и на материнском предприятии этой фирмы, каково общее отношение к рынку рабочей силы в Восточной Европе и каково положение эстонских профсоюзов сегодня.

- Как повело бы себя в подобной ситуации материнское предприятие Раквереского мясокомбината в Финляндии? Мне кажется, что совсем не так.

- У большинства фирм Скандинавии есть специальный кодекс, согласно которому они знают, как должны себя вести. Но такие кодексы существуют не потому, что работодатели их так написали. Они действуют только в условиях сбалансированности сил, то есть благодаря сильным профсоюзам. Если баланс нарушен, работодатели перестают их уважать.

Ярким примером этому у нас являются Nordea и HK Scan. На самом деле, такие примеры есть еще, и это показывает, что как только работодатель попадает в среду, где этого баланса нет, то в чертям летят и все принципы. В действительности и в Финляндии, и в остальной Скандинавии профсоюзы должны постоянно заявлять о себе, чтобы сохранить этот баланс.

- Насколько верным вы считаете убеждение, что в странах Восточной Европы можно хуже относиться к своим работникам?

- У нас по таким делам в Брюсселе есть даже соответствующий институт, который проводит исследования в этой области и им есть откуда брать примеры: Volkswagen выпускает одну и ту же продукцию на заводе в Германии и на заводе в Польше. Цена продукции та же. Производительность труда в Восточной Европе, конечно, несколько ниже, но это, скорее, по вине того, что рабочий процесс хуже организован. При этом зарплата работников в Польше в три раза ниже.

Это один пример того, с чем сейчас начинают бороться в Европе. Вчера я говорил об этом  Дональду Туску, Юнкеру и другим представителям комиссии. Это действительно серьезная тема – и вопрос не в том, что рабочие чего-то не производят или им не могут платить зарплату: дело в менталитете.

- И все же, можете ли вы привести такие примеры и в Эстонии?

- Возьмем, например, случай Nordea. На домашних рыках труда подобных предприятий невозможно такое, чтобы работодатель просто взял и категорически отказался подписывать с работниками коллективный трудовой договор. Это невозможно даже представить. В то же время, в Эстонии руководители могут заявить об этом открыто и прямо в газете.

Даже если собственники шведского материнского предприятия приказали им это сделать, они бы просто могли бы оспорить этот приказ. Но они говорят, что материнская фирма не приказывала! Меду тем, право на объединение и обсуждение условий труда - это составляющая демократии.

- Как часто вы сталкиваетесь в Эстонии с угрозами, что если на предприятии появится профсоюз, то активистов начнут увольнять?

- Время от времени такое происходит. Тут, на самом деле, есть два вида отношений. В первом случае, сразу говорят в лицо, что ты вылетишь со дня. А во втором посылают  отдаленный, но сильный сигнал, что объединение с профсоюзом крайне нежелательно.

У нас в этом плане возникла определенная броня, мы не принимаем этого всерьез. У нас есть свои методы и тактики, как относиться к таким угрозам. В итоге дело все же приносит свои плоды – профсоюзы возникают, а работодателю не удается претворить в жизнь свои нехорошие планы.

- Как относится средний работодатель Эстонии к профсоюзам?

- Это варьируется. Есть просвещенные работодатели, которые видят положительные стороны профсоюзов. А средний работодатель не уверен – у него есть некое представление о профсоюзах как о таких тотальных машинах власти, которые отнимут у него возможность управлять предприятием. И он на всякий случай будет агрессивным, поскольку не умеет реагировать иначе. Таких работодателей большинство.

- Как вы считаете, профсоюзы Эстонии за последние годы стали сильнее или дело с мертвой точки не сдвинулось?

- Честно: и так, и так. Мне кажется, что сильные стали сильнее, а слабые остаются слабыми. Мы распространились на новые секторы, и это знак усиления, но общее количество профсоюзов в Эстонии еще не позволяет говорить об усилении.